О словах и смысле или о непонимании

В свете последних обсуждений на форуме и появилась эта статья.

Давайте спросим любого человека с образованием выше «среднего», что могут означать знакомые слова электрон и дырка, теория катастроф, черная и белая дыры, кристаллическая решетка, странность, очарование, кривизна пространства и т. д. Ряд этот может быть бесконечным, но суть одна.

Человек приписывает научным терминам, не всегда удачным и точным, значения самих слов. И тогда мир воспринимается в соответствии с самими терминами – кристаллическая решетка – это атомы, жестко связанные перемычками, черная дыра – отверстие в пространстве, куда может что-то «вытекать», теория катастроф – наука, имеющая, наверное, отношение к МЧС, странность и очарование – оставляем на суд читателя.

То есть модельные рассуждения, присущие научному методу, заменяются прямым восприятием смысла предложенных слов и тогда складываются две картины мира – одной занимается наука, второй пользуется все остальное человечество, пытаясь понимание картины мира заменить набором стандартных стереотипов, называемых знанием, навязанных системой образования. И этот мировозренческий разрыв в знании и понимании окружающего мира сопровождает человека всю его жизнь.

Известна фраза великого Фейнмана: «Квантовую физику понять невозможно, к ней можно только привыкнуть», то есть знать! Но всем ли хватает способности осознать этот разрыв и честно в нем признаться? Не рождаются ли на наших глазах очередные «научные» мифы об устройстве мира, которые требуют отдельных толкований и расшифровок для непосвященных, коим является все остальное человечество.

Наука, призванная раскрывать истинную суть явлений, произвольно пользуясь словами и терминами, фактически кодирует знания, делая их достоянием очень узкого круга людей, говорящих на своем, так называемом профессиональном языке, создающим своих «идолов», и уводящим все дальше и дальше от истинного понимания.

«Язык не только и не столько средство общения, сколько кибернетическое устройство, управляющая Бытием, в том числе и человеком. Люди, общаясь друг с другом, за счет интеллектуальной речевой активности снабжают ноополе, являющееся аналогом интернета, морфологическими языковыми структурами, которые управляют жизнью на земле…. «В начале было слово» - не метафора».

Существуют многочисленные свидетельства о существовании коллективного разума, коллективного сознания, рождающегося скачком, при достижении определенной численности популяции. Так, например, стая птиц знает маршрут перелета, в то время как каждая птица в отдельности или группой меньше определенного количества не способна к перелету или навык, приобретенный макакой в одном зоопарке, чудесным образом передается, через некоторое время, макакам в другом зоопарке, что подтверждает наличие информационно – смыслового обмена в природе.

Вашкевич показал как рождаются термины «Термин рождается в подсознании человека, весьма заинтересованного в присвоении открытому явлению имени. Рождается он на арабском языке (иногда на русском). Когда термин выходит в сферу сознания, т.е. в сферу родного этнического языка, автор его не узнает и пытается привязать либо к похожему слову на родном языке, либо к греческим или латинским словам и морфемам. Иногда привязка логична, но даже если привязка страдает отсутствием логики, автор все равно не отказывается от термина, поскольку внутренне убежден, что термин правильный». Одним из удивительных удач терминологического обозначения математического понятия является принятие за обозначение Декартовых ортогональных осей букв латинского алфавита XYZ, образующие арабский корень , от которого происходит слово «пространство»

Поэтому неоправданное усложнение, превращение языка науки в абракадабру для остального человечества, не остается без последствий и приводит к увеличению хаоса в головах миллионов. По меткому выражению поэта, мы вписаны в жизнь друг друга более крупными буквами, чем нам кажется. То есть сознание каждого, участвуя в коллективном, не может не влиять и на каждого в отдельности.

Весь наблюдаемый мир представляет собой совокупность взаимодействующих, взаимопроникающих, взаимозависимых объектов. Это и человек, и мир его вещей, и окружающая его природа, как то -фауна, флора, вода, воздух, почва и так далее.
Человечество в конечном итоге обрело такую мощь, что стало вровень с природными стихиями и способно привести к гибели как себя, так и всю среду обитания. Об этом говорили и говорят многие, Вернадский, Моисеев, Лем и другие, но при этом не видны глубинные причины столь плачевных результатов благородной роли науки. Более того, С.Лем в своей работе «Сумма технологии» выявил печальную особенность науки, как неспособность предсказывать и прогнозировать все возможные исходы собственной деятельности

Этот видимый парадокс лежит не в сфере познания и науки, а полностью зависит от сознания человека, его летаргического состояния

Спящее сознание не в состоянии адекватно и целостно воспринимать, изучать и преобразовывать мир не разрушая его, а стало быть и себя. Более чем трехсотлетняя история современного научного метода есть история редукционизма - расчленения объектов и явлений на составные части и их «углубленного» изучения «узкими специалистами» со своим языком и понятиями, в надежде по частям узнать целое и, более того, научиться собирать и воссоздавать его на базе полученных «знаний».
Практика показывает, что этого не происходит.
Редукцуионизм, при всей его привлекательности и демонстрации частных достижений, показал свою полную неспособность в решении лавинообразно появляющихся новых проблем. То есть при «изучении» любого объекта появляется бесконечный ряд все более сложных задач, требующих все больше и больше ресурсов и времени.
Например, в медицине количество и «качество» новых средств лечения растет из года в год, а количество больных не становится от этого меньше, более того, появляются новые, ранее неведомые болезни.

Лишняя информация становится шумом, в котором найти нужную информацию становится все сложней. Представьте, что компьютер пытается на диске найти нужный файл по ключевому слову. Если диск почти пуст, то поиск составляет доли секунды, а если это мусорная куча лишних файлов, то поиск затягивается до нескольких минут и возрастает вероятность ошибки.

Но не в этом главная опасность информационных искажений. Как показал Вашкевич в своих работах, существуют системные языки мозга, на которых общается природа. И если нам они не всегда видны, то ясно, что утеряна большая часть информации, то есть спящее сознание не в состоянии ее адекватно воспринимать.

Что видит человек, созерцая наш трехмерный мир? Он видит поверхности предметов или различные плоскости, хотя и криволинейные. Видна лишь форма предметов. Мы видим плоские грани куба, поверхность шара, но не видим, что внутри. То есть мы не видим почти 99,999…% от всего объема информации, потому что мы видим только то, что “out form” и не видим то, что “in form”. То есть мозг строит картину мира не имея всей полноты информации о нем.

Дело в том, что восприятие человека органами чувств сильно ограничено. Оно ограничено как частотным диапазоном, так и мерностью. Узость частотного диапазона мы знаем как ограничения: на слух 20 гц – 20 кГц, зрение – узким диапазоном видимого света на шкале электромагнитных излучений. Тактильные ощущения ограничены той плоскостью, которую мы в состоянии ощутить и т.п. Ограничения по мерности – как правило все природные датчики человека дают двумерные отображения. Но картину мира нам создают не органы чувств, ее нам рисует мозг. Именно он по двум плоским изображениям на сетчатке создает «трехмерную» картину мира с «сокрытым» содержанием.

Уже сейчас появляются дети, которые взаимодействуют с миром не так как взрослые. Они могут создавать на компьютерах новые файлы только своим желанием и игры начинают жить другой жизнью. Они видят мир совсем не таким, каким его видят большинство. Мир у них значительно многограннее и богаче с одной стороны, а с другой он целостен и един. Обычный человек воспринимает мир как некую условность.

Есть глобальное явление всеобщего взаимодействия, взаимосвязи и взаимозависимости, и только оно и существует, но человеческая психика пока не в состоянии вместить в себя это Все - Целое и разделяет его на множество частных доступных фактов, на основании которых строит картину мира.

Так называемый научный метод и служит этому расчленению. Допустим, нужно изучить строение кирпича, для чего разбиваем его в специальной дробилке. Получается куча осколков практически любых размеров, которые просеиваются на специальных ситах.
Потом мы назовем осколки на одном сите мезонами, на другом пионами, на третьем еще как- либо. То что проскочит сквозь самое мелкое сито (мельче сделать просто не можем), конечно назовем нейтрино (самая мелкая кирпичная пыль), с чрезвычайно высокой «проникающей способностью». Самым интересным окажется то, что воспроизводимость метода чрезвычайно высока, что определяется не какой-то особенностью эксперимента, а одинаковостью экспериментальной базы. Каждый экспериментатор, классифицирующий (сеющий) осколки, имея одинаковый набор инструментов (сит) получит одинаковый набор осколков. Таким образом, можно, прогнозировать открытие новой частицы, создав новое сито с другим размером. Но узнаем ли мы, что-нибудь о строении кирпича? Конечно нет. Возможно, что физика элементарных частиц тоже не является знанием о том, как устроен мир, не раскрывает смысл и суть наблюдаемых явлений, являясь одной из форм информационного шума в природе. Таким образом, даже научная деятельность в условия потери смысла является информационно-патогенным фактором, искажающим пространство.

Деятельность человека в условиях патогенной информационной среды становится ошибочной изначально. Даже правильное решение при постоянных искажениях не может быть правильно реализовано. Отсюда большинство бессмыслиц нашей жизни.